Я не знаю, в чьем извращенном мозгу родилась идея назвать эту улицу Весенней. Ничто здесь не навевало мысли о весенней свежести и буйстве красок. Одинаковые серые коробки домов, тяжелый воздух с явной примесью промышленных отходов: очевидно, совсем рядом функционировал какой-то завод. Горстка жалких деревьев во дворах не спасала положения.
Нужный мне дом оказался двенадцатиэтажной блочной башней. Я нажала на кнопки домофона. Ответил женский голос, в котором я с трудом признала Галину, жену Николая.
– Кто там?
– Это Люся.
– Какая Люся?
– Ну, Люся Лютикова. Мы с вами виделись на похоронах Валерия Ефимовича. Я его наследница.
– А-а-а, – протянула Галина, но открывать не спешила. – А что вам надо?
– Я бы хотела поговорить с вашим мужем.
В квартире послышалась какая-то возня и невнятный спор. Потом все отключилось. Я опять набрала номер квартиры.
– Поднимайтесь на последний этаж, – буркнул мужской голос, и замок приглашающе щелкнул.
Ни один из двух лифтов не работал. Пока я топала до двенадцатого этажа, прокляла всех на свете: и лифтера, и Николая, взобравшегося на такую верхотуру, и старого маразматика Крылова, которому взбрело в голову оставить мне наследство. Сидела бы я сейчас в дядькиной каморке, пила чай с плюшками и горя не знала!
Я минуту постояла перед дверью сорок седьмой квартиры, выравнивая дыхание, потом нажала на звонок. Открыл Николай.
– Я уже решил, что вы передумали к нам идти, – сказал он.
– Лифты сломались, – отозвалась я, тяжело отдуваясь.
– Ой, забыл предупредить, что лифты работают со второго этажа. Такой вот дефект конструкции.
Я подозрительно уставилась на хозяина. Забыл? Как бы не так! Бьюсь об заклад, Николая бесит, что наследство уплыло в чужие руки, вот он и решил хотя бы таким образом нагадить мне в компот.
Однако я оставила эти мысли при себе. В коридоре появились Галина и девочка лет десяти. Я приветливо им улыбнулась.
– Извините, что я без предупреждения, но у меня не было вашего телефона, вот и пришлось нагрянуть, как снег на голову.
– Хотелось бы все-таки узнать, зачем вы пришли, – сказал Николай.
– Вы позволите сначала войти?
Николай открыл пошире дверь, и я просочилась в квартиру.
– Вы знаете, я чувствую некоторую неловкость оттого, что вас так обошли с наследством. – Произнося эти слова, я почему-то смотрела на девочку. – Видит бог, я в этом не виновата.
– И как вы собираетесь это исправлять? – с напором спросила Галина.
– Ну, пока я хотела бы прояснить для себя какие-то вещи. Узнать, кто как живет, кто в чем нуждается. Вот поэтому, собственно говоря, я и пришла. Познакомиться, что ли.
– Мы нуждаемся! – прямо заявила Галина. – Мы очень нуждаемся!
– Да погоди ты, – осадил ее Николай, – неудобно же.
– Неудобно знаешь что? Штаны через голову надевать! – визгливо отозвалась супруга. – Нет, пусть посмотрит, как мы живем! И пусть сравнит! И сделает соответствующие выводы! Вы проходите, смотрите, мы ничего не скрываем!
Я сняла туфли и прошла. Николай с семьей жил в тесной «двушке» со смежными комнатами. Было ужасно жарко, окна выходили на юг, и солнце немилосердно шпарило сквозь тонкий тюль.
Жилье находилось в плачевном состоянии: плинтуса растрескались, на потолке щели шириной с палец. Обои с подобным рисунком продавались в магазинах лет двадцать назад. Их цвет за давностью лет определялся смутно: то ли светло-зеленый, то ли темно-желтый. Похоже, квартира съемная. Жильцы опасаются вкладываться в ремонт, потому что хозяева тут же поднимут арендную плату.
– Снимаете? – на всякий случай уточнила я.
– Конечно, снимаем! – опять взвилась Галя. – Откуда у нас деньги на свое жилье? Мы не миллионеры! Мы за эту-то конуру едва расплачиваемся! Сами видите, какая тут разруха! И до работы добираться два часа!
Честно говоря, ее истеричный голос уже начал меня раздражать. И как только Николай терпит супругу? Мужчина выглядел невозмутимым.
– А где вы работаете? – полюбопытствовала я.
Галина неожиданно сбавила обороты.
– Я не работаю, муж работает, – нормальным тоном сказала она.
Я почувствовала, как мои брови полезли вверх. Ничего себе! Дамочка позволяет себе сидеть дома и при этом жалуется на нищету.
Галина, видимо, поняла, что ситуация выглядит подозрительно, и стала оправдываться:
– Ну, то есть я ищу работу, но меня никуда не берут.
Поскольку я журналист в газете по трудоустройству, тут же ухватилась за свою профессиональную тему:
– Какое у вас образование? На какую вакансию вы претендуете? Какую зарплату? Сколько резюме в день отправляете? На скольких собеседованиях побывали?
От такого напора истеричка немного оробела.
– Ну, – неохотно выдавила она, – вообще-то у меня нет специального образования. Работа мне нужна интересная, творческая и чтобы рядом с домом. Мне тут предлагали идти в продавцы, но весь день стоять на ногах – это не для меня. Да и за копейки я корячиться не буду. Я лучше дома телевизор посмотрю.
Ага, понятно. Галине впору давать объявление: «Ищу работу, не связанную с таковой». Вот только вряд ли кто на него откликнется…
Я обратилась к Николаю:
– Мне бы хотелось поговорить с вами наедине. Это можно устроить?
Галя ревниво фыркнула:
– Я ухожу на кухню готовить ужин, а вы тут секретничайте сколько хотите! Варвара, пойдем со мной!
Все это время девочка тихо просидела в углу, как мышонок.
Когда мы остались одни, я первым делом предложила Николаю:
– Можете спросить меня о чем угодно.
– Зачем? – удивился он.