Сбылась мечта идиотки - Страница 34

Юля вдруг нахмурилась.

– Да ничего он не думал, – буркнула она, отводя глаза.

Неожиданно меня осенило.

– А он ведь догадался, правда? Может, даже узнал наверняка. И принялся вас шантажировать. Вы ведь из-за этого поссорились за месяц до его смерти?

Юля взяла себя в руки и твердо заявила:

– Нет, не из-за этого. Валера ни о чем не догадался. И вообще мы не ссорились.

Я откинулась назад, так что моя спина уперлась в острый угол батареи, и торжествующе заявила:

– И все-таки признайтесь, что я вас поймала!

Девушка обозлилась и стала похожа на рассерженного хорька.

– Смотрите, чтобы вас саму скоро не поймали, – прошипела она. – У следствия есть доказательства, что это вы отравили Валеру!

– Какие еще доказательства? – изумилась я.

Неужели девчонка прознала о стакане с коровкой? А Руслан Супроткин еще твердил про тайну следствия!

– Такие! – выкрикнула Юля. – Скоро сами поймете!

Она злобно таращилась на меня, но больше ничего не сказала. Я поняла, что дальше разговаривать бессмысленно, и пошла к выходу.

По дороге к метро я купила стаканчик пломбира, села на лавочку в каком-то дворе и, неторопливо откусывая мороженое, принялась размышлять.

Я всегда реву в три ручья, когда смотрю фильмы про Великую Отечественную войну. И мне ужасно жаль наших ветеранов, которые спасли мир от фашизма, а сами до последнего вздоха живут в скотских условиях в скотской стране. Так что благородное стремление Юли чтить память тех, кто пал на полях сражений, я понимаю и разделяю всей душой.

Но, согласитесь, что это ненормально, когда юная девушка живет бок о бок со всей этой военной грязью: пропитанные потом и кровью шинели, фуражки, снятые с раненых, а возможно, и с убитых офицеров, полуистлевшие погоны, смятые гильзы. Каждый экспонат ее домашнего музея вопиет о страданиях и смерти! И Юле, похоже, нравятся эти крики.

Девица запросто вскрывает братские могилы, у нее нет никакого уважения и страха перед смертью. Поэтому я считаю, что она легко могла укокошить Крылова. Как муху, даже не поморщилась бы.

«Какой у нее был мотив?» – спросите вы. Сумасшедшим не нужны мотивы. А Юля, как многие коллекционеры, явно не в себе.

Хотя нет, постойте, мотив у нее все-таки был. Если Крылов действительно собирался оповестить всех вокруг о миллионе, разрушить Юлин мирок, лишить ее всего того, что ей дорого, – друзей, единомышленников, экспедиций, – это ли не мотив? Пожалуй, еще посильней будет, чем у сестры Майи.

А уж силы воли блондинке не занимать. За внешностью скромного полевого цветка скрывается реактивный миномет БМ-13, в народе именуемый «Катюшей». Бьет точно в цель, причем выпускает тридцать два ракетных снаряда одновременно.

Глава 22

Дома меня уже ждали. Еще издали я разглядела машину Руслана Супроткина около моего подъезда и обрадовалась: наверное, капитан приехал мириться! Однако вместе с ним из машины вышли двое мужчин в штатском, в одном из которых я признала коллегу Руслана, тоже следователя. Так, плохи мои дела. Мелькнула трусливая мысль удариться в бега, но Руслан уже заметил меня и следил за моими передвижениями, как кошка за воробьем.

Ко мне подошел третий мужчина, его я видела впервые. Он обратился официальным тоном:

– Лютикова Людмила Анатольевна? – Я кивнула. – Капитан Терентьев, Главное управление внутренних дел. Мы проведем у вас дома обыск, вот постановление.

Капитан Терентьев протянул бумагу, в которой я не смогла разобрать ни слова. От волнения строчки прыгали у меня перед глазами.

– А в чем дело? – спросила я, обращаясь к Руслану.

Он отвел глаза, и мне ответил Терентьев:

– Вы подозреваетесь в убийстве гражданина Крылова.

Ага, понятно, я уже стала главной подозреваемой. Очевидно, никого другого не нашли и собак решили спустить на меня.

– А если я против обыска? – спросила я прерывающимся голосом.

– В ваших интересах не оказывать сопротивления следствию. На суде это зачтется.

На суде! Глаза мигом наполнились слезами. Нет, только не реветь, для них это равносильно признанию вины.

– Пожалуйста, мне нечего скрывать. – Я сделала такой широкий жест в сторону подъезда, что покачнулась и с трудом удержала равновесие.

Сначала я долго искала дрожащей рукой в сумке ключи, потом не могла попасть в замок. Вероятно, оперативники решили, что я специально тяну кота за хвост. Но меня действительно трясло, как в лихорадке.

Перед тем как войти в квартиру, капитан Терентьев сказал:

– Нам нужны понятые. Вы знаете своих соседей?

Да, знаю. И соседи меня знают. Не так давно меня пытались убить в собственной квартире, но благодаря соседям все обошлось. Правда, боюсь, этот случай несколько подмочил мою репутацию. Всякий раз при встрече гражданка Бариба, которая торгует на рынке рыбой, смотрит на меня, как на диковинного сома с двумя хвостами, и гадает: почему я еще не на сковородке? Думаю, после сегодняшнего обыска ее мнение о моей персоне только ухудшится.

Второй понятой пошла Вероника. У женщины трое малолетних детей, и она откликнулась на просьбу капитана Терентьева с живейшим участием. Подозреваю, обыск стал самым интересным событием в жизни многодетной матери за последние несколько лет.

Зайдя в квартиру, милиционеры первым делом попросили показать им стаканы с коровкой. Я открыла шкаф, намереваясь вытащить стакан, но Терентьев меня отстранил:

– Дальше мы сами.

Ну, сами так сами. Я взяла в руки кошку Пайсу, отошла в сторонку и глядела, как они орудуют на моей кухне. Сначала упаковали стакан в пакет («На экспертизу», – пояснил Супроткин), потом принялись осматривать банки с крупами, перетряхивать пакеты с макаронами и пачки с чаем. Я гадала, что именно они ищут – золото? Бриллианты? Яд? Или, может, предсмертную записку Крылова, написанную кровью, прописными буквами: «В МОЕЙ СМЕРТИ ПРОШУ ВИНИТЬ ЛЮСЮ Л.»?